«Мне кажется, что, во-первых, сам факт проведения встречи в таком масштабе, с приглашением и участием такого количества национальных лидеров и руководителей ведущих международных организаций — это уже, конечно, явление и для России, и для БРИКС как такового. Для России важно потому, что действительно это наглядная демонстрация неудач попыток изоляции, а для БРИКС это важно потому, что это свидетельствует о выходе организации на какой-то новый уровень. Ясно также, что процесс притирания старых и новых членов, который начался примерно год назад, прошел успешно. И сейчас в Казани встречаются если не единомышленники (это, наверное, было бы все-таки некоторым преувеличением), но по крайней мере люди, которые могут говорить друг с другом на одном языке — это безусловно очень важно. Ну и помимо этого первые встречи, которые были проведены российским президентом с его коллегами на двустороннем уровне, тоже очень важны, поскольку такого рода обсуждения всегда являются драйвером развития двустороннего сотрудничества в самых разных областях».

«Есть две группы участников, которые имеют особое значение для российской стороны. Во-первых, это представители ведущих многосторонних международных организаций, наверное, самое важное — визит генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, это придает дополнительную значимость, легитимность такого рода саммиту, это означает, что между БРИКС и секретариатом ООН есть прямая связь, и какие-то идеи, предложения, модели многостороннего сотрудничества, которые могут быть опробованы в формате БРИКС, они также могут получить дальнейшее развитие уже на уровне универсальной организации, каковой является ООН. Это существенно. Если говорить о главах государств, то здесь для России важно, что на саммит приезжают лидеры ведущих партнеров по СНГ, ОДКБ и проекта Евразийской экономической интеграции, поскольку реализуется тем самым концепция БРИКС+, когда помимо участников этой организации еще появляется значительное число стран-партнеров, и вообще эта „красная линия“, разделяющая членов БРИКС и их партнеров стирается, то есть каждая страна может для себя определить некие приоритетные проекты, в которых она хотела бы участвовать в соответствии со своими интересами, возможностями и в эти проекты включиться, это тоже важное обстоятельство».

«Канал TEXAS vs USA ставит проблемы незаконной миграции. Они особенно болезненны для администрации Байдена и конкретно для Камалы Харрис, которая в администрации отвечала за миграционные проблемы. Поэтому эта деятельность расценивается как вмешательство в политический процесс и как попытка нарушить социальный политический мир внутри Америки. По всей видимости, речь идет не только и, может быть, даже не столько о российских руководителях этого канала, сколько о их возможных партнерах внутри Соединенных Штатов, поскольку понятно, что какая-то информация идет из Соединенных Штатов в Россию, в частности из Техаса. Возможно, цель кампании — это прежде всего найти таких коллаборантов, которые содействуют производству контента для этого канала».

«По всей видимости, украинское руководство выдвинуло запрос на позицию, то есть максимальный список своих пожеланий, понимая, что, наверное, не все из них будут выполнены. Но пока что говорить о прогрессе, мне кажется, было бы преждевременно. Судя по всему, серьезных новых обязательств большинство стран Запада в отношении Украины брать на себя не готово — во всяком случае до завершения избирательного цикла в Соединенных Штатах говорить о каких-то подвижках было бы преждевременно. Набор пожеланий очень большой, и там есть разные вещи, скажем, если говорить о членстве в НАТО или других сопоставимых членством гарантий безопасности, то здесь есть много возражений, поскольку это серьезное обязательство. Далеко не все поддерживают идею санкций на удары дальнобойных ракет по объектам в глубине российской территории, поскольку есть опасения по поводу возможных ответных мер Москвы с перспективой эскалации и прямого вовлечения НАТО в этот конфликт. Поэтому дело здесь не только в выборах, но выборы добавляют еще некоторые факторы, которые тормозят решение. Поскольку получить всплеск эскалации буквально за две недели до выборов, я думаю, демократам очень не хочется».

«По всей видимости, украинское руководство выдвинуло максимальный список пожеланий, понимая, что, наверное, не все из них будут выполнены. Пока что говорить о каком-то прогрессе, мне кажется, было бы преждевременно. Судя по всему, каких-то серьезных новых обязательств большинство стран Запада в отношении Украины брать на себя не готовы. Во всяком случае, наверное, до завершения избирательного цикла в Соединенных Штатах говорить о каких-то подвижках было бы преждевременно. Набор пожеланий большой, и там есть разные вещи. Если говорить о членстве в НАТО или каких то других сопоставимых с членством гарантиях безопасности, то здесь есть много возражений, поскольку, в общем, это серьезные обязательства. Естественно, что далеко не все поддерживают идею санкций на удары дальнобойными ракетами по объектами в глубине российской территории, поскольку есть опасения по поводу возможных ответных мер Москвы с перспективой эскалации и прямого вовлечения НАТО в конфликт. Здесь дело не только в выборах, хотя они добавляют еще некоторые факторы, которые, возможно, тормозят решение, поскольку получить какую-то спецэскалацию накануне, за две недели до выборов демократам очень не хочется».