«Буквально на прошлой неделе я прочитал статью отставного адмирала США, который прямо в Bloomberg пишет, что нужно переходить к задержанию танкеров теневого флота, который перевозит российскую нефть, и разрешить судам НАТО брать эти танкеры на абордаж, в разделе «Мнения». И таких публикаций там довольно много, то есть последние дни выходит огромное количество публикаций на тему «ай-ай-ай, теневой флот России работает, ничего мы пока не можем с этим сделать, надо срочно политику ужесточать». Здесь мы четко видим информационную подготовку решений, которые будут ужесточать санкции в отношении теневого флота, и там они проходятся по всем пунктам, и касательно так называемых удобных флагов говорится, что это неправильная политика, что существуют эти удобные флаги, предоставляются флаги танкерам, которые перевозят подсанкционную нефть, страховые компании тоже вызывают вопросы, почему у них страховка, экологические сюжеты начинают подниматься, якобы существуют риски утечек, хотя статистически это совершенно не подтверждается, тем не менее такого рода публикации разгоняют. Мы видим такой информационный мейнстрим, что русские научились продавать свою нефть, теневой флот работает, с этим справиться нельзя, и если мы это не остановим, тогда Россия по-прежнему будет получать деньги от экспорта нефти, поэтому очевидно, что готовятся новые ужесточения. Другой вопрос, какими могут быть эти дополнительные меры, скорее всего, будет дополнительное внесение в эти санкционные листы, но те же западные агентства пишут, что это не дает ничего, пока не совсем понятно, что можно сделать, кроме уже традиционных мер, внесение в санкционные листы танкеров, собственников, возможно, страховых компаний, здесь вряд ли что-то это поменяет. Вы не можете остановить сам этот бизнес, поэтому радикально изменить ситуацию могут, как ни странно, советы этого отставного генерала. Я считаю, что это очень опасное решение, очевидно, что этот морской бой приведет к весьма серьезным последствиям, тогда что мешает российским военным кораблям отвечать на такие действия, варварски нарушающие международное морское право. Правда, США не ратифицировали конвенцию ООО 1982 года по морскому праву, тем не менее что мешает российским военным кораблям заниматься тем же самым, так что это очень опасные вещи, да и другие есть возможности. Поэтому, я думаю, что новые санкции готовятся, но перейти на качественно новый уровень пока США не готовы, потому что это уже прямое военное вмешательство в мировое судоходство, и это очень опасный шаг».

«Назначение или, правильнее сказать, расширение сферы ответственности Орешкина интересно в двух аспектах. Первый — это демонстрация серьезности нашей игры в БРИКС, понятно, что у нас саммит в Казани, но я думаю, после него Россия всячески будет подчеркивать, что БРИКС — это не просто какое-то сообщество стран, это центр формирования новых правил игр, история про альтернативную глобализацию. Второй аспект — вопрос доверия Путина самому Орешкину, потому что ясно, что для России этот сюжет значимый. То, что именно Орешкину поручили эту историю, с одной стороны, логично, потому что он, в общем-то, ключевой сотрудник администрации президента по экономике. С другой стороны, это дополнительные полномочия, которые Орешкину, конечно, пригодятся с точки зрения внутреннего позиционирования. Основные надежды на БРИКС, естественно, испытывает Россия. Задача России — раскачать другие государства и убедить их в том, что в этом старом мире они все время будут сталкиваться со все новыми ограничениями. Тот же Китай, по идее, надо убедить в том, что в рамках прежних механизмов, в рамках ВТО, он ничего не добьется, что мы будем сейчас создавать новые правила игры и пусть потом Запад к нам примыкает, как в свое время мы примкнули к тем глобалистским правилам игры, которые сформировали Соединенные Штаты и в целом страны Запада».

«Все-таки нужно реагировать и на действия западных стран. Санкции ужесточаются, опять же, требуется ответ, это тоже можно рассматривать в качестве контрсанкционной политики, что мы тоже вас можем наказать. Расходы государства на следующий год должны вырасти, я напомню, что в трехлетнем бюджете, который был представлен осенью 2023 года, вообще планировали, что 2024 год будет пиком государственных расходов. В 2025-2026 они должны были сокращаться. Сейчас мы видим, политика поменялась, 2025 год план новый исторического рекорда по расходам, а значит, и по доходам, соответственно, любое лыко в строку. При этом мы понимаем, что те, кто хотел уйти, и в основном ушли, но тем не менее многие остаются, и это, кстати, тоже определенный аргумент для самих иностранцев в разговоре с их уже властями. Потому что мы знаем, что на ряд компаний оказывается очень серьезное давление. Можно приводить немалое количество примеров — возьмите UniCredit, на который постоянно давят европейские регуляторы, итальянские регуляторы на тему, почему вы еще в России остаетесь. Им тоже нужен аргумент. Вот такой аргумент вполне понятен — вы что, хотите, чтобы нас просто обобрали здесь полностью, вы хотите, чтобы мы бесплатно это отдавали? Разве это хорошо, разве это правильно? Как ни парадоксально, но для иностранцев это ужесточение может даже оказаться плюсом, потому что те, кто уже испугались, давно ушли, остаются самые стойкие, и бороться им надо даже не столько с российским государством, сколько со своими собственными».

«Как мы поняли после апрельско-майских решений, все-таки в деле Тимура Иванова был определенный политтехнологический смысл. То есть дело Тимура Иванова во многом являлась сигналом предстоящих масштабнейших изменений в Министерстве обороны, включая отставку непосредственно министра обороны, который перешел на другую позицию, а Министерство обороны возглавил абсолютно новый для этого ведомства человек. И такого рода разогревом, сигналом о предстоящих переменах во многом и стало дело Иванова, потому что все сразу же сделали выводы: близкий человек к Шойгу, просто так этого не бывает. И стали думать, уберут Шойгу, не уберут, в итоге убрали. И сейчас возникает тоже момент интересный, что с точки зрения больших сигналов дело Тимура Иванова в принципе свою функцию выполнило. Возникает вопрос, а может ли этот процесс быть спущен на тормозах? Но ведь тут есть уже не только политтехнологическая часть, есть уже и публично-политическая, дело все-таки стало громким, знаковым. Даже если кто среди российских граждан не знал, кто такой Тимур Иванов, теперь все знают, и из этого дела делают определенный нехороший символ тех процессов, которые были в Министерстве обороны. В этом плане, с точки зрения более массовых сигналов для общества, для простых россиян, взять и спустить полностью дело на тормозах тоже очень странно было бы. Поэтому я думаю, что здесь это дело уже становится именно публичным, политическим, и понятно, что следственные органы не могут просто так взять и дать этому делу развалиться и не быть доведенным до конца: оно уже стало достоянием публичной политики, и в этом плане оно еще не завершено».

«Путин дважды публично заявил: если это разрешение будет предоставлено, Россия будет рассматривать НАТО стороной конфликта, потому что без спутников и внесения полетных заданий, нанесение ударов дальнобойными ракетами невозможно. Сейчас в этой же логике Путин правит ядерную доктрину. Путин, на мой взгляд, пытается убедить Запад, что у него уже просто не будет другого пути, как применить ядерное оружие. Это и должно стать основным аргументом убеждения. И ключевой вопрос в этом и заключается, услышит ли так называемый коллективный Запад публичные заявления Путина, подкрепленные сознательно внесением изменений в ядерную доктрину? Все-таки определенные размышления есть, Запад уже не выглядит очевидно монолитным центром принятия этих решений. Хотя, говорить, что действительно Запад поверил, испугался и все-таки решение о разрешении Украине использовать дальнобойные ракеты не будет предоставлен, мне кажется, делать такие выводы рано».